Черный орел (1988)

Сибирь, 1988. На краю деревни, где снег даже весной хрустит как стекло, шестнадцатилетний Степан находит в заброшенном ангаре ящик с кинопленкой — кадры залиты машинным маслом и тошнотворно-сладким дымком. На обгоревшей этикетке: *«Черный орел. Не проявлять»*. Но деревня не смотрит кино — здесь рубят лес, шепчутся о перестроечных ветрах да крестят лбы при виде сталинских вышек, торчащих из тайги, как ржавые иглы.

Парень с камерой наперевес лезет в чащу, где запрещено шастать с войны — не из храбрости, а от безысходности: отец-киномеханик исчез, оставив лишь билет в кинотеатр, пробитый *на завтра*. Чем ближе Степан к разгадке, тем чаще соседи «забывают» его имя, а в школе исчезают фото из стенгазеты — будто стирают саму память. Даже мать, заклеивающая окна газетами, вдруг начинает говорить с ним на языке полунамеков, словно боится собственного голоса.

А в кадре — невидимая хроника: дети в противогазах бегут по лесу, танцующие тени у горящего вагона... Пленка врет? Или деревня? Когда в руках Степана вспыхивает кинопроектор, освещая правду на стене барака, он понимает: проявить пленку — значит сжечь мосты с теми, кто молчал. Но как верить тем, кто годами снимал жизнь — только чтобы спрятать ее в коробку?