Сильван (1 сезон)

На краю умирающего уральского городка, где ржавые трансформаторы гудят колыбельную с 1991 года, дочь местного механика Лиза настраивает рацию в сарае — и ловит шифр. Не волны «Голоса Америки», а чьи-то крики сквозь помехи: «Зверь не спит», да координаты на замшелой карте отца.

Её подгоняет не любопытство, а тихий ужас: папа неделю назад спросил эти цифры у пьяного геолога в рваных сапогах — и исчез. А теперь в эфире слышны голоса, которых не может быть: сосед-шахтёр, умерший при взрыве в 89-м, шепчет о «проклятой жиле», а учительница физики, бросившая посёлок ещё при Союзе, считает секунды до «полуночного звона».

Городок молчит. Здесь не задают вопросов — Лиза нарушает правила. Чем ближе она к разгадке (распадающиеся в руках схемы шахт, обожжённые фото в архиве райкома), тем упрямее соседи глохнут: одни крестятся при виде её куртки в масляных пятнах, другие внезапно вспоминают, что «пора коров доить». Даже её друг-радиолюбитель, сбиваясь, твердит про «договор» и хлопает дверью, оставляя на столе гильзу с пеплом вместо табака.

А рации всё ловят странное: детский смех из заброшенного ствола шахты №4, где давно нет кислорода, да голос отца, повторяющий: *«Прости, но иначе нельзя»*.

Сможет ли Лиза не стать очередным голосом в эфире — или её уже ведёт та нить, что свела с ума полпосёлка? И что, чёрт возьми, скрепил этот «договор» — страх, вину, или что-то живое, проросшее сквозь ржавые рельсы вглубь земли?..