Менее привычная жизнь (1997)

В приморском городке конца 80-х, где волны выплёвывают на берег ржавые корабельные цепи, шестнадцатилетняя Вера находит в треснутом маячном фонаре свёрток писем, адресованных её матери — женщине, которую здесь называют «уплывшей с приливом». Чернила выцвели до цвета морской соли, а конверты пахнут йодом и старыми рыбацкими сетями. Каждое письмо обрывается на полуслове, будто автор кого-то услышал за спиной…

Подростка гонит не просто любопытство — в последнем письме дата совпадает с днём, когда её отец, замкнутый смотритель маяка, впервые заговорил с нею на языке глухих: пальцами, сжатыми в кулаки. Но в городе, где даже чайки смолкают у доков, вопросы становятся ножом в спину. Рыбаки крестятся, завидя Веру на причале, а в школьном архиве исчезают страницы газет с упоминанием матери. Когда же в окне заброшенной лоцманской башни ночью вспыхивает огонёк — ровно три раза, как в детской считалке про спасателей — Вера понимает: кто-то играет с ней в игру, где правила пишутся волнами.

Сможет ли она расшифровать немые знаки отца, не разбив хрупкое стекло их тишины? Или доверится тому, кто однажды уже увёл её мать в шторм — под рёв сирен, похожих на плач?