Амистад (1997)

1839 год. Атлантика. В трюме корабля, где воздух густ от соли и страха, рука Синке — вождя, проданного в кандалы, — сжимает ржавый гвоздь. Не язык, не законы, а этот гвоздь становится первым словом в его речи о свободе. Но бунт — только начало. На берегу их ждёт неволя иного рода: суды Коннектикута, где адвокат с потрёпанным чемоданом и цитатами из отцов-основателей бьётся не с испанцами, а с молчанием целой нации. Здесь каждый документ пахнет чернилами и предательством, а слова «права» и «собственность» путаются в устах, как узлы на верёвке.

Чем громче Синке вскрывает свою память — племя, семью, путь сквозь ночь джунглей — тем упрямее судьи щелкают часами. Даже союзники шепчут: «Слишком правдиво, слишком больно». А за окнами суда газеты крутят сенсации, корабли с хлопком шелестят долларами, и где-то там, за океаном, испанская корона точит перья на приказе...

Сможет ли язык, разбитый о чужие берега, стать мостом — или так и останется ножом в руках тех, кто рисует карты чужих судеб?