Ворошиловский стрелок (1999)

В промозглом подъезде московской хрущёвки конца 90-х, где обойды пахнут щами и ржавчиной, старик Иван — бывший снайпер с глазами, как затухшие патроны, — чистит ствол, пока его внучка рисует на стене мелом солнце. Но однажды узор смывает кровь: девочку топчут мажоры в подворотне, а милиция лишь брезгливо щурится на её синяки.

Иван не ищет справедливости — он её *куёт*. Но как? Время больше не воюет открыто: враги прячутся за папиными должностями, улицы молчат, а законы гнутся, словно поддельные монеты. Каждый шаг ветерана — попытка не сорваться в пропасть между долгом и безумием. Вот он шаркает по следственному отделу, как тень, вот сосед-алкаш бормочет что-то о «пожалееете», а в кармане пиджака жжёт фотография — та, что нашли в мусорке за клубом...

Чем упрямее Иван давит на ржавые шестерёнки системы, тем чаще в его квартире гаснет свет. Или это он сам тушит его, пряча от внучки руку, что всё чаще тянется к старой винтовке? Фильм не даёт ответа — только ставит на весы ярость и беспомощность, заставляя шептать: *«А что бы сделал ты, если б закон стал синонимом тишины?»*