Егерь (2004)

Сибирь, 1994-й. Заброшенный сарай на краю деревни, где ржавые капканы висят, как забытые проклятия, а стены шепчут скрипом половиц. Шестнадцатилетний Алёша, с руками в ссадинах от попыток выдрать гвоздь из дневника отца, даже не подозревает: замшелые страницы, пропахшие бензином и дымом костров, отведут его дальше, чем любая тайга. Здесь не ищут — здесь *выживают*. Но карта, начертанная между строк, манит не кладом, а цифрами: датами, совпадающими с исчезновениями...

Деревня притворяется глухой. Старожилы крестятся на иконы с потухшими глазами, когда он спрашивает о маршрутах отца-егеря. Даже мать, растиравшая ночами виски настойкой из шишек, внезапно умолкает, услышав слово «стойбище». А тем временем в лесу — следы, слишком крупные для волка, и детали в дневнике, которые сходятся, как пазл, с рассказами о «лесных духах»...

Чем ближе Алёша к разгадке, тем чаще на пороге избы появляются подношения: вяленая рыба, патроны, будто лес пытается *задобрить* его — или предупредить. Даже девчонка-радистка, единственная, кто верит его бреду о «карте призраков», однажды исчезает на три дня, вернувшись с синяками на запястьях и фразой: «Здесь правду носят под кожей, как дробь».

Сможет ли он разжечь костёр из полуправд, не спалив себя? Или тайга, где даже тени ловят тебя за горло, требует платы за каждую раскрытую тайну — кровью, памятью, самим *духом*?..