Мерцание (2023)

На краю камчатского посёлка, где волны дробятся о чёрный песок, семнадцатилетняя Соня каждое утро записывает на старый магнитофон голоса ветра — пока не находит в треснувшем маяке кассету с чужим шёпотом: «Они проснулись под нами».

Её подталкивает не любопытство, а страх: вчера исчез единственный друг, оставив на пороге ботинки, набитые морскими звёздами. Посёлок, привыкший к тайнам, молчит, как прилив перед штормом. Здесь верят, что после заката нельзя называть вслух имена — а Соня, расшифровывая записи, разрывает тишину.

Чем больше она узнаёт о подземных «спящих» из старых дневников геологов, тем чаще соседи прячут в чуланах фотографии с вырезанными лицами. Даже маяк, её убежище, начинает врать: стрелка компаса дрожит, указывая в стену, а в статике между кассетами проступает голос друга: *«Не верь тому, кто придёт с моим лицом»*.

Кульминация — ночь, когда маячный луч, обычно режущий тьму, вдруг гаснет, и Соня видит в окнах домов сотни силуэтов — неподвижных, будто ждущих сигнала. Ей остаётся выбор: сжечь кассеты, как когда-то мать, сбежавшая с Камчатки, или включить магнитофон на полную громкость, зная, что за шумом может прийти *оно*...

Замшелые плёнки пахнут йодом и ржавчиной. Тени от маяка ползут по стенам, как ноги паука. А ты бы доверился тишине — или взорвал её?