Доблесть (2 сезон)

Тихий городок в Луизиане, где река вьётся, как старая змея, обвивая полузаброшенные доки. Здесь Брукс, бывший агент с руками, помнящими вес пистолета лучше, чем ладонь дочери, пытается вбить в рыхлую землю столбы забора — мол, *«теперь мы тут»*. Но покой пахнет не свежей краской, а болотной тиной и кипарисом, пропитанным дождём.

Его десятилетняя Мэди не знает, что папа когда-то тушил пожары, которые сам и раздувал. Теперь её кулаки ломают нос сыну местного наркобарона — и трещина бежит дальше, сквозь фасады домов с облупленными ставнями. Соседи улыбаются через забор, но в карманах — ножи, а в сараях — секреты: килограммы мета, спрятанные под рыболовными сетями.

Чем упорнее Брукс маскирует ярость под вежливость, тем чаще в его трейлер стучатся ночью. То шериф с глазами, пустыми как гильзы, то тени с факелами, жгущими туман. Даже школьный автобус, жёлтый и беззубый, катится мимо, будто давя его имя. А карта в его голове — улицы, тропы, укрытия — меркнет под натиском новых правил: здесь не стреляют первыми. Здесь ждут.

Сможет ли он собрать пазл этого болота, где каждое доброе слово — ловушка, а прошлое дышит в затылок, не нарушив обещания? «Пап, мы ведь никуда не уедем?» — спрашивает Мэди, разглядывая пятна ржавчины на их новом «доме». Ответ висит в воздухе, густом от цикад и невыстрелянных пуль.