Катастрофа европейского еврейства (1 сезон)

Берлин, 2014. Архивистка Лена в пыльном подвале городской библиотеки натыкается на коробку с письмами, перевязанными лентой цвета выгоревшей крови. Чернила выцвели, но подписи дрожат: «Отправь это, если меня не станет». Каждый конверт — голос из 1943-го, зашифрованный цитатами из Шиллера и следами соли — то ли от слёз, то ли от Балтийского ветра.

Её движет не любопытство, а фамилия на одном из писем — *её* фамилия. Но в читальных залах внезапно гаснет свет, тени в телефонной трубке шепчут: «Не копай глубже», а коллеги внезапно вспоминают о молчаливом договоре — не тревожить мёртвых. Даже мать, стирая пыль с рамки дедовой фотографии, бормочет: «Он просто пропал без вести. Война...».

Чем больше Лена расшифровывает, тем яснее: письма — части пазла, разбросанного по разным странам. В Варшаве старик-букинист отдаёт ей конверт с пеплом вместо письма. В Праге на полке отеля её ждёт потёртый томик Гёте с пометкой на полях: «Они всё ещё среди нас».

Но как собрать правду, если каждый шаг заставляет сомневаться даже в собственной семье? И что страшнее — узнать, кем был дед, или понять, почему все десятилетиями притворялись, будто его следы растворились в дожде апреля 45-го?