Пространство (6 сезон)

На окраине города, где ржавые гаражи стоят как надгробия советской эпохи, Сергей разбирает вещи отца — инженера, чьй карманный компас всегда показывал на север, даже когда стрелка дрожала от статики. В ящике стола, под слоем графитовой пыли, он находит ключ от ангара, который должен был сгореть десять лет назад. Но стены там до сих пор испещрены уравнениями, словно отец пытался высчитать координаты чего-то, что не вписывается в обычную геометрию.

Соседи твердят, что ангар пустовал, но следы свежей смазки на болтах выдают чью-то регулярную возню. А еще — детские рисунки на обороте чертежей: городские огни, падающие в небо вертикальными лучами, будто земля и звезды поменялись местами. Чем больше Сергей сопоставляет отцовские записи с архивами завода, тем чаще натыкается на лакуны — целые годы, вырезанные аккуратнее, чем цензурой. Даже мать, разбирая старые фото, внезапно стирает пальцем лица на групповом снимке, бормоча: *«Они же все давно уехали»* — слишком быстро, чтобы это звучало правдой.

Ключевой поворот: в полуразрушенной котельной, куда ведет цепь пометок отца, Сергей обнаруживает механизм, напоминающий портал из шестеренок и перегоревших ламп — устройство, которое не включается, но... *уже включено*. А еще — голос в телефонной трубке, зовущий его именем, хотя линия давно мертва.

Сможет ли он поверить, что пропавшие десятилетия назад жители — не призраки, а часть уравнения, где время не линейно, а отец был не сумасшедшим, но проводником? И что тяжелее — собрать пазл их молчания или осознать, что ключ от ангара теперь ведет не в прошлое, а в *параллельное*?

P.S. Запах здесь важнее слов: масло старых механизмов смешивается с ароматом мать-и-мачехи, пробивающейся сквозь трещины в бетоне. Как будто сам город дышит на ладан, но сквозь ржавчину прорастает что-то живое.