Черный Барон (2 сезон)

В заброшенном приисковом посёлке на краю Якутии, где зима выгрызает краску из стен, семнадцатилетний Витя находит в ржавой канистре от солярки свёрнутую в трубку фотографию: на ней — человек в чёрной шинели, стоящий спиной к горящему складу. Снимок датирован ровно годом раньше, чем исчез его отец — геолог, одержимый поисками «чёрного золота» времён Гражданской войны. Но здесь не верят в случайности: ржавый привкус страха висит над посёлком, как смог, а старики шепчут, что Барон не прощает любопытных.

Витя хромает (последствие прошлогоднего взрыва в шахте) и знает, что любая тропа здесь ведёт к обрыву — или к «чёрной кассе» бандитов, что давно считают посёлок своей территорией. Но когда в школе вспыхивает пожар, идентичный тому, что на фото, а местный старатель, передавший канистру, исчезает, оставив на пороге Витиного дома отпечаток сапога в инее, — сомнения рассыпаются, как угольная пыль.

Тут каждый камень помнит, как молчать: сосед-алкоголик внезапно вспомина́ет, что не умеет читать, увидев символы на обороте фото; продавщица в ларьке крестится, услышав фамилию отца; а в библиотеке все газеты за 90-е аккуратно вырезаны ножницами. Даже мать Вити, годами варившаяся в тихом отчаянии, теперь рвёт старые письма, шепча: «Он сам полез в эту тьму».

Но самое странное — Барон не остался в прошлом. Его силуэт видят у затопленной штольни, где вода краснеет, как ржавчина; его имя всплывает в пьяных разговорах бригадиров; а в день, когда Витя решает спуститься в шахту, кто-то оставляет на его столе гильзу с запиской: «Спроси у своей бабки про 93-й».

Сможет ли Витя разжать тиски памяти, которая оказалась кривее шахтных штреков, — или сам станет ещё одним пробелом в истории посёлка, где земля проглатывает секреты, не оставляя даже эха?