Топор (1 сезон)

Сибирь, 1998. Заброшенный посёлок, где снег хрустит, словно кости под сапогом, а избы стоят криво, будто прячутся от правды. Шестнадцатилетний Алёша, с лицом, обветренным северными ветрами, находит в полуразрушенном сарае потрёпанный дневник — его страницы слиплись от старой крови, а между строк проступают координаты, ведущие в глухую тайгу.

Его отец, лесник, исчез год назад, оставив лишь рваный рюкзак и слухи о «проклятом месте». Теперь каждый шаг Алёши — попытка разжать челюсти молчания: старики крестятся при упоминании карты, а друзья внезапно вспоминают дела у печки, когда он спрашивает о прошлом. Даже мать, с глазами цвета промороженной земли, шепчет: *«Не буди то, что спит под льдом»*.

Но дневник манит. В нём — зарисовки странных символов на деревьях, записи о «голосах» из-под земли, даты, совпадающие с пропажами скота... и фамилии соседей. Когда Алёша решается на первую вылазку, в его доме взламывают замок, а в печи находят пепел с обугленным фото — тем самым, где отец стоит рядом с людьми, которых в посёлке *уже нет*.

Чем ближе он к разгадке, тем чаще на тропах попадаются свежие зарубки на соснах — метки тех, кто следит. Или предупреждает? Тайга шепчет обманом: то стонет сквозь метель, то замолкает, будто затаив дыхание. А выбор остаётся жестоким: продолжить копать, рискуя стать следующим пропавшим, или сжечь дневник, приняв правду за пламя...

Сможет ли Алёша отличить врагов от тех, кто пытается его спасти, — или сибирская тишина поглотит ещё одну жизнь?