Зелёные яйца с ветчиной (2 сезон)

На краю рыбацкого посёлка, где волны бьются о ржавые траулеры, повар-отшельник Лёха находит в сетях не ящерку, а склянку с изумрудной настойкой — пахнет то ли тимьяном, то ли медью. Его выгнали из столичного ресторана за бунт против меню, а теперь местные шепчутся, что зелень в склянке — из сада старухи-травницы, которая двадцать лет не выходит из дома-крепости с решётками на окнах.

Что толкает? Голод — не физический, а творческий. Лёха одержим сварить идеальный суп, который вернёт вкус к жизни. Но в посёлке запрещено смешивать рыбу с чем, кроме соли и укропа — «чтоб не разгневать море». А в настойке — явно дикий розмарин, которого тут нет... или все делают вид, что нет.

Чем глубже он экспериментирует, тем чаще ночью скрипят калитки: кто-то подбрасывает в его сад то дохлых чаек, то связки сушёной мяты с письменами, похожими на нотные знаки. А старуха, говорят, начала выходить на крыльцо — стоит спиной к ветру и бьёт ложкой по пустой кастрюле.

Сможет ли Лёха отличить предупреждение от приглашения, прежде чем его суп закипит тем зелёным огнём, что мерцает в склянке? Или море, которое здесь — и бог, и сосед, уже вскипает пеной у его порога...