Реквием по вампиру (1971)

В забытом карпатском селе, где туман цепляется за крыши словно старый плащ, скрипач Ласло находит в развалинах костёла ноты, испещренные знаками, которые жгут пальцы. Его сюда привел голос матери — пропавшей год назад, — звучавший в каждом треске граммофонной записи из детства. Но село молчит, отвечая на вопросы лишь шепотом ветра в пустых окнах, а местные рубят дрова с такой яростью, будто хоронят правду под щепками.

Чем чаще Ласло играет мелодию из найденных нот, тем явственнее в темноте мелькают тени в чёрных шляпах — те самые, что он видел в ночь исчезновения матери. Но как искать её следы, если даже струны его скрипки портятся от этих мелодий, а староста села, пахнущий дёгтем и мёдом, твердит: «Здесь музыку пишет только лес»?

Сможет ли Ласло играть дальше, когда каждое *fortissimo* будит нечто, что даже церковные колокола предпочитают не тревожить?