Отец Нафи (2019)

В глухом дагестанском селе, где горы цепляют облака крючьями минаретов, сорокалетний Рустам возвращается после похорон отца — молчаливого человека, чьи руки пахли овечьей шерстью и порохом. В разобранном камине он находит конверт с ключом и фотографией незнакомой женщины, выцветшей до призрачной бледности. Её глаза — точь-в-точь как у его покойной матери, но на обороте подпись: *«Нафи, 1973»* — год, когда отца не должно было быть в стране...

Село дышит полуправдой: старики крестят лоб при упоминании Нафи, дети замолкают у колодца, а в местной школе учительница, знавшая отца, вдруг стирает с доски карту региона — резко, будто стирает память. Каждый шаг Рустама обрастает шепотом: то под дверь подсовывают ветку терновника (здесь это — предостережение), то в старом патефонном ящике он находит плёнку с голосом отца, где тот говорит на языке, которого не должен знать...

Чем больше ответов, тем яснее: чтобы собрать мозаику, придётся разбить плиту с именем отца на родовом кладбище. Но как поднять руку на то, во что верил тридцать лет? И можно ли доверять тем, чьи руки теперь пахнут, как его отец — овечьей шерстью и порохом?