Необыкновенный охотник на демонов (2 сезон)

В промёрзшем уральском городке-призраке, где ржавые трубы шепчутся с ветром, семнадцатилетняя Катя-«паяльник» чинит сломанные магнитофоны и транзисторы в подвале заброшенного ДК. Её нашли здесь младенцем — в ящике из-под снарядов, обёрнутой схемами непонятного прибора. Сейчас 1999-й, и старый радиоприёмник, собранный Катей из хлама, вдруг ловит голос: *«Ты же видела, как исчез твой отец…»* — голос её собственный, но на десять лет старше.

Городок, зажатый меж шахтёрских терриконов, боится полночных «гостей»: в стенах домов проступают силуэты, будто кто-то пытается прорваться *изнутри*. Местные крестятся на ржавые вентили газовых труб, шепчут про «плату за свет» и отводят глаза, когда Катя спрашивает про записи в дневнике электроцеха — там формулы, смешанные с обрывками молитв. Её толкает не героизм — ярость: *почему все знают, но молчат?* Даже её приёмный отец, бывший военный, теперь глух и пьёт «Федотич» из чайника, бормоча про «демонов, что не в аду, а в проводах».

Первый поворот — когда Катя подключает самодельный детектор к городской электросети, и на полчаса весь посёлок погружается во тьму. В тишине слышен скрежет когтей по металлу, а наутро в школе исчезает единственный друг — сын начальника шахты, парень с фотоаппаратом, который снимал «аномалии» в заброске. Второй — когда прибор начинает *отвечать*: стрелки вольтметра рисуют буквы, требуя «ключ», а в зеркале мастерской Катя видит девушку в противогазе, точь-в-точь себя, но с ожогами на руках…

Сможет ли она разгадать шифр, который её отец встроил в электросеть городка, или сожжёт чертежи, как требует голос в радио? Ведь каждый демон здесь — не из огня, а из ржавой стали и старых обид. И плата за правду — не жизнь, а память: *что, если те, кого ищешь, сами стали частью механизма?*