Чупакабра (2020)

В сибирской глуши, где зима цепляется за апрель клыками льда, пятнадцатилетняя Лика натыкается на подпол своей бабушки — там, меж ржавых консервов, лежит потёртый ранец с письмами на португальском и фотоаппаратом, чья плёнка пахнет серой. Местные шепчутся о «ночном звере», высасывающем кровь у скота, но Лику гложет иное: мать, исчезнувшая год назад, на последнем снимке в этом аппарате стоит у края леса, лицо — смесь ужаса и надежды.

Чем больше Лика снимает «невидимые» следы на плёнке — когтистые тени на стенах сараев, мутные силуэты в тумане, — тем яростнее старики крестят ворота домов углём, а одноклассники тычут пальцами в её «цыганские» корни. Даже бабка, обычно непробиваемая, как вечная мерзлота, сжигает письма, бормоча о договоре, который «предки нарушили».

Но как молчать, когда на каждой проявленной фотографии мать всё ближе к камере, будто продирается сквозь годы? Лика знает: следующий кадр покажет, жива ли она. Но хватит ли духа нажать спуск, если правда может стереть с карты и её саму, и всю эту проклятую деревню, где даже земля под ногами дышит чужим дыханием?