Увиденное и услышанное (2021)

1980-е. Заброшенная деревня под Архангельском, где даже снег ложится тише, будто боится разбудить то, что спит под ним.
Лика, реставратор икон с тревожным взглядом и пальцами, вечно пахнущими олифой, приезжает сюда после смерти отца — разобрать его старую мастерскую. Но краски на досках оживают, когда в доме гаснет свет: лики святых искажаются, шепчут обрывки молитв на церковнославянском, а на оборотной стороне одной иконы проступает детская ладонь — крошечная, в синяках и саже.

Деревня отвечает молчанием. Старухи крестятся, увидев её на пороге, а местный священник, с лицом, как потрескавшаяся фреска, жжёт в печи старые письма, не глядя на пламя. Лика роется в отцовских записях, находит чертежи подземных ходов под храмом, но каждый спуск вниз обрывается — то замок ржавый, то земля осыпается, будто кто-то торопится замуровать вход. Даже её сны теперь не её: детские голоса зовут из-под пола, а на стенах мастерской, под слоем штукатурки, множатся инициалы, которых нет в церковных метриках.

Сможет ли она довериться слепому мальчишке, что каждый вечер стоит у её калитки с горсткой угольков — словно метит путь? Или эти стены, пропитанные воском и страхом, уже впитали и её голос, как впитали тех, кто исчез, не оставив даже имени на надгробии?