Считая овец (2022)

В забытом углу сибирской тайги, среди ржавых машин и домов с покосившимися ставнями, пятнадцатилетняя Лиза каждую ночь слышит стук — не овец под полом, а чьих-то шагов, повторяющих маршрут её снов. 1998-й здесь пахнет бензиновыми грозами и пылью от распадающихся колхозных архивов. Её толкает не любопытство, а немота: сестра-близнец исчезла три года назад, и все в посёлке делают вид, будто её никогда не существовало. Даже мать стирает фотографии, будто ластиком по кромке реальности.

Но дневник, найденный в брюхе старого трактора, пишет себя сам — корявыми буквами, похожими на следы зверя. Страницы множатся, указывая на места, которых нет на карте: заброшенный бункер за рекой, детские качели в чаще, где сосны стоят кольцом, как присяжные. Чем чаще Лиза идёт по следам, тем явственней правила: *не называй失踪 именем, не ври птицам, не проверяй, кто стучит в окно, если все окна заколочены.*

Соседи шепчутся, что она «раскапывает», а в магазине исчезают её списки покупок. Даже дружок детства, Серёга, теперь палит фонарём в её сторону, будто отгоняя нечисть. А стук тем временем обрастает голосами — один точь-в-точь её собственный. Что, если пропавшая не ушла, а осталась в ловушке между их двумя правдами?

Сможет ли Лиза перестать считать шаги и сделать свой собственный — туда, где карта ведёт не в пространстве, а вглубь — сквозь ложь семьи, молчание тайги и собственное отражение, которое начало мигать ей из темноты не в такт?