Отец невесты (2022)

Лос-Анджелес, наши дни. Бруно, кубинский иммигрант с руками, привыкшими к молотку и гитаре, вдруг узнаёт, что его дочь выходит замуж за человека из мира, где галстуки стоят больше, чем его мастерская. Его дом — лабиринт из старых пластинок, заляпанных краской стульев и невысказанных слов между «я тебя понимаю» и «но у нас так не принято».

Что движет? Не свадьба, а страх: его кубинское сердце бьётся в такт румбе, а мир дочери — под клики уведомлений. Он хочет подарить ей *свою* свадьбу: с лепёшками из кассавы и прабабушкиным платьем, но каждый шаг вперёд — это шаг через границы: своих городов, языка, статуса. Даже рецепт торта становится полем боя: маисовая мука против французского бисквита.

Нюансы: Бруно не враг — он заложник памяти. Его отец, которого он похоронил в Гаване под звуки сальсы, шепчет в него: «Не отдавай свою кровь чужой земле». А ещё — счета, которые множатся, как тени, и зять, который называет его «сэр» с лёгкой усмешкой.

Повороты: Чем упорнее Бруно цепляется за традиции, тем больше дочь отдаляется, превращаясь в элегантную незнакомку в платье «как у всех». А однажды ночью, разбирая коробку с её детскими рисунками, он находит письмо, адресованное ему… на испорченном английском, который она стеснялась в школе.

Вопрос: Сможет ли человек, всю жизнь строивший стены, разобрать их, пока не осыпались мосты? И что останется в сухом остатке: пепел обид или аромат кофе, который варят вместе, молча, но в одном ритме?

*P.S. Представь: гитара, обёрнутая в кружево из газетной выкройки платья, и два голоса, напевающие «Guantanamera» — один робко, второй — с хрипотцой, которая смахивается на слезу.*