Великий Терим (1 сезон)

На краю уральского посёлка, где асфальт обрывается в ржавые рельсы, семнадцатилетняя Лика каждое утро слышит гудок поезда, который никуда не уходит. Его вагоны, покрытые граффити времён перестройки, давно стали складом для старых тракторов — пока в одном из них она не нашла чемодан с аудиокассетами. Голос на плёнках, похожий на её собственный, шепчет координаты заброшенной обсерватории, но местные, потупив взгляд, твердят: *«Терим не прощает любопытных»*.

Прошлое Лики — пазл с недостающими фрагментами. Мать исчезла, когда та научилась читать, оставив лишь тетрадь с шифром из детских стихов. Теперь каждую ночь, пока отец глушит водку под хриплый вальс радиоприёмника, Лика сверяет звёздные карты на потолке своей комнаты с отметками на кассетах. Но чем точнее её расчёты, тем чаще в окне мелькают тени в плащах с выцветшими эмблемами «Терим-92» — будто кто-то играет в прятки с её памятью.

Однажды дверь обсерватории открывает мальчик, который знает её имя. Его пальцы в масляных пятнах перематывают плёнку назад, к моменту, где голос срывается на крик. «Они стёрли небо», — говорит он, указывая на линзу телескопа, заляпанную чёрной смолой. Лика чувствует, как полынный ветер вбивает песок в зубы, а в кармане жжёт ключ от чемодана — тот, что не подошёл ни к одному замку в посёлке.

Но как искать правду, если каждый шаг вглубь тайны стирает кого-то из её жизни? Отец вдруг вспоминает, что мать уехала в командировку, подруга детства перестаёт звонить, а в школьном журнале исчезают её оценки за прошлый год. Даже звёзды здесь лгут: Орион теряет пояс, будто кто-то передвинул вехи в игре. Лика понимает — следующий кассетный бобин придётся слушать там, где кончаются рельсы. Но хватит ли ей голоса на плёнке, чтобы не замолчать самой?..