Икона (2022)

В разваливающемся особняке на краю уральского леса, где обои шепчутся с плесенью, Лика — реставратор с дрожью в пальцах — находит икону, написанную поверх детских фотографий. 1998 год здесь не сбрасывает советскую кожу: в подвалах ржавеют ящики с гвоздями вместо архивов, а старухи на лавках крестятся левой рукой. То, что начинается как попытка спасти шедевр от забвения, превращается в пляску с тенями: техника Лики глохнет у ворот кладбища, в церковных книгах исчезают страницы с её фамилией, а сама икона... меняется. Утром в углу проступает лицо, к полудню — кровь на нимбе, к ночи — знакомая до мурашек улыбка её покойной матери.

Чем упорнее Лика ищет ответы, тем явственнее чувствует, что за ней не следят — ею *водят*. Пьяный священник бормочет о «крестном ходе наоборот», сосед-таксист разбивает лоб в поклонах перед её работой, а в зеркале мастерской кто-то рисует углём даты, которых ещё не было. Главная загадка — не кто спрятал правду, а почему её семья согласилась стать рамкой для этой кошмарной иконы.

Выбор прост: спалить особняк и бежать — или стать следующей деталью в чужой молитве. Но как доверять инстинктам, если твои собственные руки, очищая краску, выводят: *«Ты начала»*?..