Защитник (2022)

В сибирской глухомани, где снег ложится на крыши как вечная пелена, шестнадцатилетний Глеб находит в развалинах дедовского гаража потёртый ранец — внутри спрессованный пеплом компас и письма с обгоревшими подписями. Время тут тянется, как смола: 90-е, пустые магазины, треск телевизоров сквозь стены, но парня гонит не голод — исчезновение отца, о котором село твердит сквозь зубы: «Сам напросился».

Здесь молчание — закон. Чем настойчивей Глеб ворошит прошлое, тем чаще соседи «забывают» русский: переходят на хриплый эвенкийский, прячут за пазухой фото с вырезанными лицами. Даже река вредит — выносит из глубин гильзы и клочья военной формы, не той, советской… А ещё — правила: *не выходить за частокол после гудка котельной, не трогать ржавые «Жигули» у лесной сторожки.* Но как соблюдать, если в них — ключ?

Два поворота: старый геолог, единственный, кто говорит с Глебом, вдруг исчезает, оставив на столе карту с меткой «БНК» и лупу, в которую видно, что швы на комбинезоне отца — не заводские. А потом — голос в трубке: «Твой папа не убежал. Его *зачистили*. Но кем?»

Сможет ли Глеб разжать кулак, в котором зажат обгоревший солдатский жетон, — или бросит его в костёр, как когда-то дед? Здесь доверие пахнет не слабее пепла — соляркой, хвоей и страхом, что правда, как медведь-шатун, сожрёт первым того, кто разбудит.