Кровь (2022)

На окраине вымирающего уральского посёлка, где река вмерзает в камень к ноябрю, двадцатилетняя Лика возвращается на похороны отца — лесника, чьё тело нашли в чаще с пустым фонарём и охотничьим ножом, вложенным в руку лезвием к себе. В доме, где половицы скрипят, как кости, она находит конверты с вырезками о старых пожарах — все даты совпадают с её детскими ночными кошмарами.

Здесь верят, что земля помнит кровь: соседи шепчутся о «долге перед тайгой», старухи крестят воздух при виде Ликиных татуировок, а в местном магазине с витринами в паутине внезапно исчезают фотографии из её сумки. Чем упорнее она ищет связь между смертью отца и горящими снами, тем чаще на пороге появляются странные «гости»: то мешок с угольными оладьями (отец пёк их в её день рождения), то ветка рябины, обмотанная колючей проволокой.

Правила этой игры пишет невидимый хор голосов из прошлого: нельзя спать после заката, нельзя хоронить без зеркала в гробу, нельзя задавать вопросы в полнолуние. Но главное — нельзя доверять тем, кто знает твоё настоящее имя.

Когда Лика узнаёт, что отец десятилетиями водил в лес только одного человека — немого мальчика из заброшенной часовни, — она стоит на пороге сарая с заколоченным окном. Внутри пахнет смолой и старыми ранами. Сломать замок — или сжечь письма, не читая?

*Выбор, кажется, уже сделан за неё: на потолке её комнаты, под слоем побелки, проступают красные буквы — «Прости».*