Голод (2023)

В заснеженной деревне за Полярным кругом, где зима выедает краски до черно-белой плёнки, Лида — бывшая медсестра с руками, всё ещё дрожащими от городского шока — находит в подполье избы отца ржавую банку с зерном. Не едой, а *семенами*, помеченными датами задолго до её рождения.

Его смерть списали на пьяный мороз, но зарубки на дверном косяке — рост младшего брата, пропавшего в ту же зиму — шепчут иное. Теперь она роется в закоулках памяти и подвалах, где соль на стенах сверкает, как слезы, а соседи внезапно вспоминают древний обет: *не сеять на северной стороне*.

Чем упорнее Лида ищет ответы, тем чаще в её след вмерзают волчьи тропы, а в печке вместо дров — обугленные страницы школьных учебников. Даже местный староста, когда-то носивший её на плечах, теперь ставит самовар так, будто это граната с выдернутой чекой.

Но как разорвать паутину, если каждая нить — чья-то жизнь? Сжечь зерно — или посеять его в мёрзлую землю, зная, что взойдёт не пшеница?