Эдуардо и Моника (2022)

Мехико, сегодня. Рассвет застаёт Эдуардо на крыше дома-призрака, где он ночует с гитарой и бутылкой текилы. Струны ржавые, мелодии — как шрамы: грубые, но честные. Внизу, в переулке, Моника рисует граффити — гигантских колибри, крылья которых мерцают краской, украденной у рекламных билбордов.

Их столкнул случай — вернее, полицейская сирена, загнавшая обоих в один подъезд. Он — бродячий музыкант с долгами вместо имени, она — студентка-биолог, прячущая под кожей гнев на мир, где даже бабочки вымирают по расписанию. Теперь их связывает коробка старых писем, найденная в стене снесённой аптеки. Письма — не любовные, а полные шифровок, будто кто-то десятилетиями искал путь в место, которого нет на картах.

Но в Мехико тайны не терпят любопытных. Чем чаще Эдуардо напевает мелодии из тех писем, тем агрессивнее уличные торговцы отворачиваются, будто он носит чуму. А Моника замечает, что её зарисовки растений кто-то методично рвёт из блокнота, оставляя лишь обрывки с цифрами. Даже её колибри на стенах теперь кто-то закрашивает чёрным, словно стирая намёки.

Сможет ли он перестать бежать от прошлого, которое настигает в каждом переулке? И решится ли она довериться тому, чьи песни звучат как исповедь, но пахнут ложью? Ответ — в ритме саксофона за стеной и в том, как трепещут крылья колибри, когда за ними тянется чья-то тень...