Факт (1980)

В призрачном свете Припяти, 1986 год. Инженерка Ирина, в ночную смену, ловит странный гул в ритме реактора — будто гигантская турбина заикается. В журнале наблюдений — пустая графа: *«01:23–02:24»*. «Опечатка», — бурчит начальник, но его пальцы нервно рвут папиросу. Город спит, а стены подстанции покрываются трещинами, будто невидимый огонь лижет бетон. Отец Ирины, ветеран станции, внезапно заваривает семейный архив снимками стройки 70-х — на обороте чьё-то дрожащее: *«не там закопали»*. А утром в её кабинете исчезает пробирка с цезием, оставив на столе лишь пятно, похожее на крыло бабочки.

Что толкает? Не цифры — запахи: воздух после дождя здесь пахнет старыми монетами, а пыль с вентиляторов оседает на губах сладковатой плёнкой. Ирина знает: в Припяти исчезают только те, кто задаёт вопросы вслух.

Повороты:
— Коллега-дозиметрист дарит ей брошь с янтарём — внутри пузырёк с чёрным песком. «Это из *того* реактора, — шепчет, — только не вздумай измерять».
— В радиоэфире местной станции — детская считалка: *«Раз-два, графит во рту…»*, но диктор делает вид, что это помехи.

Выбор: Сжечь дневник отца с координатами подземного бункера за городом или поверить, что «не там закопали» — не ошибка, а признание?

Образы:
— По ночам Ирина слышит, как в подвале дома скрипит дверь в никуда — ту, что завалена ящиками с *«техническим сахаром»*.
— На пропуске в зону отчуждения (ещё до того, как она стала Зоной) кто-то вывел шариковой ручкой: *«Спасибо за службу»*. Дата — завтрашнее число.

Сможет ли она отличить правду от легенды, которую создают на ходу, — или станет ещё одним пробелом в чьём-то журнале?