Первые ведьмы. Потомство (2023)

В затерянном уральском посёлке, где зима цепляется за октябрьские крыши ржавыми гвоздями, семнадцатилетняя Лиза находит в колодце свёрток: потёртую кожаную перчатку и письмо, подписанное её именем — но датированное 1942 годом. Пропавшая соседка, старуха-травница, словно испарилась из запертой избы, оставив на столе чашку дымящегося чая. А ещё — странный закон: после полуночи не стучать в окна, даже если за ними мелькнёт чей-то силуэт.

Лиза, одержимая фотоплёнкой отцовского «Зенита», замечает, что на каждом снимке жители посёлка отворачиваются, будто избегая объектива. А в лесу, где сосны шепчутся на забытом языке, её тень начинает двигаться отдельно от тела, повторяя жесты невидимого собеседника. Чем глубже она втягивается в поиски, тем яснее понимает: её собственная бабушка десятилетия метила калитку дома такими же символами, какие выцарапаны на перчатке.

Но как спросить о прошлом, если все ответы зашифрованы в молчании, а в старом альбоме под слоем пыли прячется фото, где три женщины в чёрном стоят кружком — и у каждой лицо Лизы? Выдержит ли нить доверия, если потянешь за неё — или развяжет узлы, которые лучше не трогать?