Три олдбоя (2024)

Вот как можно заинтриговать друга:

В промозглом приморском посёлке, где ржавые корабли давно стали памятниками самим себе, трое седых «братков» — бывший докер, слепой радист и учительница на пенсии — находят в трюме заброшенного судна ящик с детскими письмами. Конверты помечены датами *после* официальной гибели теплохода «Светлана» 30 лет назад. Что гонит их вперёд? Не ответы — вина: каждый когда-то махнул рукой на исчезновение ребёнка с того злополучного рейса.

Но посёлок живёт по своим законам: здесь не звонят в колокола на рассвете, не ловят сигналы с вышек, а старые рации в подвалах шипят голосами, которых не может быть. Чем ближе тройка к разгадке, тем чаще их пути «перекрывают» анонимные шторма — то сеть на винте лодки запутается, то карты в руках учительницы вдруг зальёт акварелью цвета запёкшейся крови.

Сможет ли слепой Игорь расшифровать записи в эфире, если каждая частота теперь ведёт в его собственное прошлое, где он *видел* лицо капитана «Светланы» за час до крушения? И как довериться соседу, который молча стирал с карт берега целых три десятилетия, пока волны не выбросили на песок первый конверт с детским почерком: *«Пап, тут темно, но мы ещё держимся»*?

P.S. Здесь каждый выдох пахнет солью и мазутом, а правда — как туман: кажется, вот-вот схватишь её за хвост, а она растворяется в ярости прибоя.