Семя священного инжира (2024)

Тифлис, 2003 год. Двадцать лет спустя после смерти бабушки Лика находит в её комоде крошечное семя, завёрнутое в газету с заголовком *«Последнее дерево сожгли на площади»*. Оно пульсирует, как сердце, и пахнет дождём после долгой засухи — так, будто в нём спит целый лес. Но в горном селе, куда Лика едет за ответами, старики шепчутся о *«несвоевременных урожаях»*, а подростки рисуют на стенах чёрные корни, пронзающие луну.

Её толкает вперёд не любопытство — голос во сне, точь-в-точь бабушкин, твердит: *«Вырасти, пока не выросло оно»*. Но как растить то, что прорывается сквозь асфальт за ночь, оставляя трещины в виде древних букв? Почему соседи приносят к её порогу мёд и ножи, не глядя в глаза? А когда Лика замечает, что их зрачки сужаются, как у кошек, едва она упоминает инжир, — понимает: правила здесь пишут не люди.

Один поворот: чем щедрее поливает она семя, тем чаще находит в своём дневнике чужие записи красными чернилами. Второй: фотография 1972 года, где бабушка стоит под огромным деревом — которого *не было* в её рассказах.

Но главное — выбор. Сжечь росток, пока его сок не начал шептать её именем голоса из колодца... или дать корням сомкнуть под землёй то, что село разломило пополам?