Проклятые (2024)

В заброшенной метеостанции на краю казахской степи, 1999 год. Семнадцатилетняя Варя, с обветренными губами и вечно зажатой в кулаке отверткой, чинит ржавый радиопередатчик, оставшийся от отца-инженера. Он исчез месяц назад, оставив на столе чашку чая с нерастворенным сахаром — и странный сигнал в эфире, который теперь ловит только она. Статику прорезают голоса, называющие даты её рождения, смерти матери, а за окном, в пыльных сумерках, бродят отары овец с выжженными на шерсти цифрами.

Поселок молчит, будто договорился: здесь не задают вопросов. Даже школьный учитель, обычно болтливый, крестится, увидев в её руках отцовские чертежи с пометкой *«очищение»*. Чем ближе Варя к разгадке, тем чаще в рацию врывается детский смех — точь-в-точь как у сестры, погибшей в пожаре десять лет назад. А ещё — правила. Не приближайся к колодцам после заката. Не впускай того, кто стучит тремя пальцами.

Сможет ли она нажать кнопку передатчика, зная, что сигнал может стереть границу между их миром и тем, что шепчется в степных ветрах, пахнущих полынью и сгоревшим металлом? Или сожжёт дневники, как когда-то её дом — чтобы тайны отца навсегда остались под пеплом?