Абсолютно неправ (2024)

В рыбацком посёлке на краю камчатских скал, где туман целует волны,
Лера — дочь пропавшего океанолога — находит в треснувшем маяке плётку из водорослей.
Вместо страниц — обрывки плёнки: на них отец, которого она не видела десять лет, шагает в шторм *навстречу* морю.
Кадры оживают только под светом полярного сияния, а соседи, потупив взгляд, шепчут: «Не буди то, что спит под приливом».

Но Лера не верит в сказки — верит в якорные узлы на его запястьье и цифры, выжженные на плёнке, как координаты.
Чем ближе она к разгадке, тем чаще сети приносят не рыбу, а обломки приборов с его судна...
и детский ботинок, точно такой же, как у неё в детстве — хотя мать клянётся, что Лера *никогда* не теряла обувь у воды.

Теперь волны стучат в её сны навязчивым ритмом азбуки Морзе, а в ржавом ящике отца обнаруживается конверт с её именем —
датированным *вчера*.
Что, если он не погиб, а стал частью того, о чём молчат чайки, кружащие над запретной бухтой?
И главное — сможет ли Лера отрезать верёвку, что тянет её вглубь, если та единственная нить, что связывает её с правдой?

*P.S. Представь: запах здесь — смесь йодистой рыбы и горелой плёнки, а на плётке, если приглядеться, в кадрах мелькает чьё-то отражение...
совпадающее с твоим.*