Заблудшие (2021)

В рыбацком посёлке на краю камчатских скал, где волны сдирают краску с советских лодок, Вера находит в отцовском сарае потёртую радиограмму — в ней голос брата, пропавшего десять лет назад.
Её возвращение после смерти отца — не скорбь, а пытка: здесь помнят, как она сбежала, бросив поиски. Теперь ветер доносит из динамиков искажённые цифры, а в ржавых ящиках — обрывки карт с отметками *там, где не должен быть свет*. Но попробуй спроси у соседей: мужчины прячут руки с сизыми шрамами, будто обожглись о ту же тайну, а старухи шепчут заклинания в полдень, глядя на вулкан.

Чем ближе Вера к радиовышке на заброшенном маяке, тем явственнее звучит в эфире братская мелодия — та самая, что он наигрывал на губной гармошке. Но зачем тогда в её сумке появляются фото с плёнки, которой у неё *не было*? И почему детский рисунок в дневнике отца точно повторет узор на её запястье — шрам от давней аварии?

Здесь верят, что земля помнит каждый крик, но что, если она не прощает тех, кто копает слишком глубоко? Сможет ли Вера замкнуть круг, не став частью тишины, что десятилетиями глотала голоса посёлка?