Василиса Прекрасная (1939)

**В глухом лесу, где берёзы шепчутся с ветром,** стоит изба на курьих ножках — бревна почернели от времени, а ставни скрипят, будто жалуются на одиночество. Здесь Василиса, с лицом, отмеченным пеплом и упрямством, бартерится с Бабой-Ягой: за каждый ответ — горсть маковых зёрен, за каждую услугу — нить из собственной судьбы. Её кукла-оберег, набитая полынью и зубом волка, шепчет советы на языке, который не помнят даже старики. Но чем честнее девушка выполняет приказы хозяйки избы, тем яростнее звенят цепи в подполье — и тем чаще тени у колодца зовут её именем, будто родным.

Соседи, что раньше сушили ей грибы и хвалили пряжу, теперь крестят запертые ворота, едва заслышат её шаги. А мачеха, что отправила её в эту чащу, вдруг шлёт гонцов с мёдом и шерстяными платками — словно боится чего-то большего, чем гнев Яги. Василиса уже знает: лес не прощает ни вопросов, ни молчания. **Но что страшнее — стать добычей ягиных игр или развязать узел, что десятилетиями держал всю деревню в страшной, сладкой тишине?**