Двенадцать месяцев (1973)

В заснеженной долине, где зима впивается в землю когтями ледниковых ветров, пятнадцатилетняя Лика находит у проруби ветку миндаля в инее — хрупкую, как стекло, но теплую, будто в жилах стебля пульсирует майское солнце. Ее мачеха бросает в снег корзину: «К утру — подснежники, иначе брата заберут в дворцовую стражу», а деревня, привыкшая к вечному февралю, шепчет о девочках, что исчезали в метелях, задав вопросами.

Но Лика видит узоры на сугробах — не ветром слепленные, а будто чьей-то рукой выведенные: *«Ищи, где река течет вверх»*. Следы ведут к поляне, где двенадцать костров горят разным пламенем — один сизым, как туман, другой — багряным, словно осенний клен. Там мужчина в плаще из хрустальных сосулек преграждает путь: «Каждый месяц здесь — страж своей поры. Нарушишь границу — не вернешься».

Чем чаще Лика крадется к кострам, тем страннее деревня: окна зарастают папоротником, колодцы выдыхают пар, а соседи, пряча лица в воротники, шепчут: «Остановись, не то весна нас всех сожжет». Даже брат отдаляется, носит в кармане льдинку — «чтобы не забыть, каким был».

Но как довериться тем, кто молчал, когда мачеха крала ее детство? И что страшнее — вечная зима или правда, спрятанная подо льдом, где корни подснежников сплетаются в чье-то имя?..