Эбботт и Костелло встречают Франкенштейна (1948)

Луизиана, 1948-й. В портовом тумане, густом, как кисель из мазута, два грузчика в потёртых кепках принимают посылку — ящик с клеймом в виде крылатой змеи. Внутри не бревна, а что-то, что дышит… тишиной. Чик бьёт по замку монтировкой, а Уилбур хохочет, пока тень на стене не шевельнётся отдельно от них.

Работа проста: доставить груз учёному. Но контора мертвецовски пуста, а в телефонной трубке — только вой, будто ветер выл в пустой бутылке. Уилбур, трогая ящик, замечает: лед на крышке тает, но не от тепла.

Их подталкивает не героизм — долг. Чек не обналичить, пока груз не вручён. Но как выполнить задание, если по пятам крадётся аристократ с акцентом, пахнущим прахом, а в переулках воет то, что не собака? Соседи крестятся, увидев их, а доктор в записке пишет: «Бегите, пока не…» — обрыв.

Чем упорнее они ищут ответы, тем чаще фонари гаснут — не от ветра. В зеркале склада мелькает рогатый силуэт, но оборачиваются — пусто. Даже их смех теперь звучит фальшиво, будто за ним притаился чужой голос.

Смогут ли они не расплевать последние капли доверия, когда каждый смешок Уилбура рискует стать последним, а Чик всё чаще смотрит на ящик… словно знает больше, чем говорит?