Тюрьма (1949)

В развалинах уральской тюрьмы-призрака, где февраль 1949-го вмёрз в стены узорами инея, бывший зэк Семён — теперь надзиратель с глазами, как щели в броне — находит под прогнившей койкой листы, испещрённые цифрами да шифрами, пахнущие дегтем и снежной слепотой. Письма говорят о тоннеле, что ведёт *наружу*, но не к свободе — к чему-то глубже, старше этих стен. А тюрьма жива: по ночам скрипят замки без рук, в продухах воет ветер словами на забытом наречии.

Семёну грезится сын, пропавший здесь же десять лет назад. Расследуя, он замечает, что ключи от камер мерцают разными оттенками ржавчины, а старый печник шепчет: *«Земля тут дышит, да не нашей жизнью»*. Но чем ближе истина, тем чаще срываются голоса допросов из пустых карцеров, а в посылках от жены появляются... его собственные, несланные письма.

Выбор прост и страшен: докопаться до дна, где тень сына мелькает меж сводов, или принять правила игры, где правда — лишь очередная решётка. Но как верить тем, кто десятилетиями хоронит секреты в снегу, не оставляя даже следов?