Нормандия — Неман (1960)

Зимой 1942-го, на краю заснеженного аэродрома под Рязанью, французский лейтенант Луи разминает пальцы в перчатках с выгоревшей эмблемой эскадрильи. Его самолёт, перепачканный русской грязью и машинным маслом, пахнет чесноком и *борщом* — механик Семён упорно делится обедами, хоть Луи и не выговаривает «спасибо» без акцента. Здесь всё чужое: язык, снег, который скрипит, как соль на зубах, да взгляды сослуживцев, будто проверяющих, не треснет ли гость от первых же морозов.

Но в кармане у Луи — потёртая фотография брата, пропавшего где-то под Смоленском. Письма с фронта шепчут: *«Он был в твоём полку»*, но командиры молчат, а землянки хранят секреты крепче архивов. Чем чаще Луи вглядывается в лица советских пилотов за игрой в *нарды*, тем больше замечает — кто-то отводит глаза, когда звучит фамилия «Делакруа».

Странные правила этой войны мешают искать правду: летать можно только группой, вопросы о пленных — словно нарывы, их избегают, а ночные вылеты оставляют на полосах следы, которые к утру заметает метель. А ещё эти *красные звёзды* на крыльях — они жгутся, как клеймо, когда Луи понимает, что одна из них могла сбить брата...

Сможет ли он разжать тиски долга перед семьёй, не предав тех, кто делит с ним хлеб и бензин в промёрзшем ангаре? И что тяжелее — молчать или услышать ответ, от которого сожмётся сердце?