Последние залпы (1961)

Сибирь, 1945-й. Война отступила, но не закончилась. Сержант Григорий Волков, с лицом, закалённым в боях под Сталинградом, получает приказ: провести взвод через глухой тайгу к заброшенной метеостанции. Официально — «проверить оборудование». Только вот компас здесь врёт, рация ловит чужие голоса на неизвестном языке, а в кармане у Григория лежит фото девочки, которую он не узнаёт, с обведённым красным крестом на обороте.

Здесь всё дышит обманом. Чем дальше в лес, тем чаще бойцы находят следы недавних костров — не их, не вражеских. А командир роты, отправляя Волкова, сказал вдруг невпопад: *«Помни, там, в снегах, правда — как волк. Не всякому в руки даётся»*.

Тайга шепчет. Замёрзшие реки трещат кодом Морзе, а в рюкзаке у сержанта скрипит блокнот с цифрами, где даты идут *впереди* сегодняшней. Когда отряд натыкается на избу с выбитыми стёклами, Григорий замечает на пороге игрушку — точь-в-точь как у девочки с фото. Но как спросить о ней, если приказ запрещает вопросы?

С каждым днём бойцы копают снег глубже, а доверие — мельче. Может, зря он скрыл от них письмо, найденное в гильзе у реки? Или зря поверил хриплому голосу по рации, что звал *его лично* к координатам без названия?

Выбор прост: вести их дальше — или вернуть, признав, что карта ведёт не туда. Но что страшнее — пурга в тайге или тишина в глазах солдат, которые уже перестали шутить у костра?