Дети Дон-Кихота (1966)

Ленинград, 1966 год. За окнами роддома, где чайки спорят с веттрамваями, доктор Бондаренко — седовласый хирург в помятом халате — разгадывает тишину между схватками. Его руки, привыкшие ловить жизни на лету, теперь сжимают карандаш: он пишет письмо в министерство, пока в коридоре пахнет стерилизацией и тревогой.

Его война — не с болезнями, а с циркулярами, которые глуше стетоскопа. Каждую ночь он нарушает правила, подменяя казённые бланки шёпотом: «Родите здесь, я отвечаю». Но когда в палату ввозят девчонку с глазами испуганной лани — без документов, без слов, — даже его уверенность трещит. Чем настойчивее он ищет правду за её молчанием, тем чаще медсёстры прячут истории за рецептами: «Не ваше дело, Палыч».

А ещё эта студентка-практикантка, что верит в протоколы больше, чем в людей. Её учебник — острая бритва против его интуиции. Но что страшнее: что он ошибётся или что окажется прав?

Между ночными дежурствами и пачками «Беломора» в кармане, Бондаренко замечает: спасать новорождённых проще, чем взрослых. Сможет ли рыцарь в сигаретном дыму, для которого честь — единственный компас, удержать мир, где даже надежда имеет срок годности?