Восьмой (1969)

Ленинград, 1969. Заводской район, где ржавые трубы шепчут ветру старые секреты, а воздух густ от мазута и щемящего запаха черемухи. Здесь Владимир, бывший сапер, возвращается с войны, чтобы работать слесарем. Его руки помнят вес взрывчатки, а глаза — как выглядят предательства. Но однажды в цеху он находит ключ — не простой: на нем выцарапаны цифры, совпадающие с датой гибели его брата.

Пока Владимир ищет ответы, город отвечает ему молчанием. Соседи крепче сжимают шторы, коллеги внезапно глухи к вопросам. Даже девушка из булочной, чьи руки пахнут ванилью и махоркой, уходит в тень, едва он заговаривает о прошлом. А ключ ведет его к тоннелям под заводом — лабиринту, где стены испещрены символами, словно чей-то крик, запертый в бетоне.

Чем ближе он к разгадке, тем яснее: брат мог знать то, за что здесь готовы убить. Но как верить тем, кто десятилетиями хоронил правду под слоем сажи и лжи? И что страшнее — обезвредить бомбу или довериться тем, кто однажды уже подрезал провода?

Сможет ли Владимир отличить союзника от мины-ловушки, когда каждый шаг отзывается эхом войны, которую он пытался забыть?