Два веселых гуся (1970)

В затерянной деревне у чёрной реки, где избы клонятся к воде, как старые пьяницы, два брата-подростка — Ванька да Петька — находят в камышах лодку, пробитую ржавыми гвоздями. Не саму лодку страшно, а то, что в ней: связка писем, залитых воском, да пара детских валенок, будто выросших из ила. Деревня шепчет, что река «заболела» — рыба дохнет, вода горчит, а старики крестятся на закате, будто отпевают кого.

Братьев гонит не любопытство — их мать, лучшая рыбачка, кашляет кровью, а местный фельдшер твердит: «От нервов». Но Ванька помнит, как год назад та же хворь свела в могилу отца, который слишком громко спрашивал, куда исчезли баржи с зерном. Теперь, роясь в прошлом, они замечают, как соседи внезапно глухнут у колодца, а в школе стирают со стен карты области, будто стирают улики.

Чем ближе братья к разгадке, тем чаще их тени словно отстают на секунду — будто река не хочет отпускать то, что взяла. А выбор? Остаться «весёлыми гусями», болтающимися меж правдой и семьёй, или разворошить тину, где спят все скелеты. Но как верить друг другу, если Петька тайком сжигает страницы из отцовского дневника, пахнущие нефтью и мокрым тополем?