Ад каннибалов 3 (1977)

Нью-Йорк, 1977. Под асфальтом бродячих улиц — лабиринт туннелей, где свет фонаря журналиста Джека выхватывает граффити-лики, словно кричащие в тишине. Он ищет девушку с фото в кармане: её лицо стёрто бензином и слезами, а на обороте — цифры, выведенные дрожащей рукой (*"13-я ветвь, третий шов"*). Город сверху шумит панк-роком и неоновым блеском, но здесь, в сырых коридорах, время стекает ржавой водой по стенам.

Что гонит его вглубь? Не статьи для жёлтой прессы, а голос в голове: *"Ты бросил её тогда. Исправь"*. Следы ведут к бродягам, шепчущим о «Пиршестве глубин» — но их слова обрываются, стоит Джеку достать диктофон. Кассеты позже завывают белым шумом, а в статике проступает... смех?

Нюансы: Каждый поворот — игра с отражениями. Тени повторяют его жесты с опозданием в секунду. На стене приюта для бездомных — детский рисунок: люди за столом, у ног — груда костей в его же куртке. Соседи по расследованию исчезают, оставляя лишь запах мокрого меха и медных монет.

Вопрос: Когда в дневнике пропавшего антрополога Джек находит свою фотографию, датированную 1921-м годом, — готов ли он поверить, что выбрался *наружу* лишь вчера?