Налево от лифта (1988)

Ленинград, 1988. За окнами хрущёвки — ноябрьская изморозь, а в подъезде пятого этажа вечно заедает дверь лифта. Сергей, техник-акустик с привычкой щурить глаза, будто вслушивается в тишину, однажды замечает: ржавая панель слева от кабины резонирует иначе, чем всё вокруг. За ней — не черновики соседа-архитектора, как он думал сначала, а схема тоннелей, уводящих под двор. И даты: ровно через неделю кто-то поставил крест красным карандашом.

Сосед исчез на следующее утро, оставив на кухне остывающий самовар и радиоприёмник, зацикленный на переговорах диспетчеров аэропорта. А ещё — правила, написанные детской рукой: *«Не подходи к окнам после полуночи. Не верь тем, кто стучит трижды»*. Чем глубже Сергей пробирается по сырым лабиринтам, тем явственнее ловит за спиной шаги, вторившие его ритму — но с опозданием в полтакта. Даже коллеги на заводе, обычно болтливые, вдруг стискивают зубы, едва он заговаривает о «ремонте в подвале».

Сможет ли он отличить эхо собственных страхов от тех сигналов, что шифруют в гудении электросети — или в конце тоннеля его ждёт лишь голос из приёмника, без паузы твердящий: *«Рейс 0412… задержан… Рейс 0412…»*?

(Пахнет здесь, кстати, не сыростью, а гуталином и мёдом — будто кто-то чистил ботинки, попивая чай в кромешной тьме.)