Эдвард руки-ножницы (1990)

В пригороде, где дома — как коробки с зефиром, а лужайки стрижены под линеечку, на самом краю, за ржавыми воротами, прячется замок из чёрного кирпича. Там, среди механических птиц и застывших часов, живёт Эдвард: его волосы — спутанные провода, пальцы — блестящие ножницы, а глаза — два осколка зимнего неба. Его создали для того, чтобы дарить красоту — вырезать из живой изгороди драконов, превращать собачью шерсть в облака, — но мир за стенами замка боится всего, что острее сплетен на кухне у кофеварки.

Пэг, торговка косметикой с сердцем дизайнера интерьеров, находит его случайно — и втягивает в свой аккуратный ад: барбекю, церковные собрания, завивки на раскалённые бигуди. Соседи в восторге — пока их восхищение не начинает резаться об его лезвия. Детский смех обрывается, когда он чинит садовый шланг, а замшевые перчатки Пэг покрываются узорами из царапин. Чем старательнее Эдвард пытается *принадлежать*, тем громче шепчутся, что монстры не пахнут лосьоном после бритья, даже если их научили улыбаться.

А ещё там есть снег — настоящий, колючий, рождённый в его руках. Но выдержит ли он, когда те, кто звал его «чудом», начнут тыкать зонтиками в спину, словно в градное облако?