Как я провел свои каникулы (1992)

В приморском посёлке 90-х, где волны грызут бетонные волнорезы, шестнадцатилетняя Ира находит в отцовской куртке билет на катер до брошенного маяка — за день до того, как он исчезает. В кармане — записка: *«Не ищи. Там, где гниёт якорь»*. Но якоря в бухте нет. Только ржавая цепь, уходящая в воду, и старухи на лавках, шепчущие про «ту, что в скале» — местное табу.

Пока Ира ловит взгляды рыбаков (все вдруг слепнут на левый глаз) и копается в отцовских дневниках с чертежами подводных тоннелей, мать заваривает чай из крапивы — слишком крепкий, слишком горький. А ночью кто-то выламывает доски в полу её комнаты, будто ищет люк в самую сердцевину дома...

Странности множатся: смотритель маяка, который *никогда не спускается вниз*, вдруг стучится в дверь с фонарём в дрожащей руке. Мать сжигает письма с печатью гидробазы, но Ира уже знает — в пещере под мысом что-то дышит, синхронно с прибоем.

Сможет ли она нырнуть туда, не став частью молчания, что десятилетиями клеит губы посёлку? Или отец — не единственный, кто предпочёл исчезнуть, лишь бы не услышать, как *это* зовёт её по имени?..

(Пахнет здесь солью, маслом от моторок и мокрым свитером, который отец не взял с собой. А цепь на рассвете — будто окровавленный позвонок.)