Шесть степеней отчуждения (1993)

Нью-Йорк, 90-е. В пентхаусе с видом на Центральный парк, где белые диваны пахнут ладаном и притворством, искусствовед Оуиссана и ее муж-галерист потягивают мартини, пока в дверь не стучит юноша в окровавленной рубашке. Он зовет их «спасителями», клянется, что учился с их детьми в Гарварде, а его отец — Сидни Пуатье. Его глаза — слишком яркие, истории — слишком идеальные, но супруги впускают его, как впускают сюжет для новой городской легенды.

Чем дольше он говорит, тем больше трещин в их безупречных масках: Оуиссана ловит себя на мысли, что давно не видела сына, муж прячет взгляд, перебирая счета. А юноша, Пол, будто читает их страхи вслух, подбрасывая детали, которые *должен* знать только близкий. Но откуда тогда запах дешевого одеколона на его шелковом пиджаке? И почему вчерашний «потерянный ребенок» сегодня цитирует Кафку, глядя на их коллекцию африканских масок?

Квартира превращается в сцену: каждый жест — спектакль, каждый вопрос — ловушка. Оуиссана ищет правду в каталогах знакомых галерей, муж шепчет по телефону «он не мог знать про ту сделку», а Пол тем временем разбивает хрустальный бокал, смеясь: «Сколько осколков нужно, чтобы собрать человека?»

Сможет ли богема, привыкшая покупать искренность, расплатиться за нее, когда их собственные жизни — подделка дороже всех картин в галерее?..