Братва (1996)

Санкт-Петербург, 1996-й.
Дворы-колодцы, где ржавые качели скрипят под тяжестью недетских разгов. Саша, дембель с рюкзаком, пропахшим чеченской пылью и порохом, возвращается в город, где даже дождь стекает по стенам, будто торопясь смыть следы. Он ищет брата Виктора — того, что когда-то делил с ним последний кусок хлеба, а теперь щёлкает «сотку» с лёгкостью разбивания судеб.

Виктор встречает его в клубе, где неоновый свет режет глаза, как стекло от разбитой бутылки. «Работа есть», — говорит он, и в этом «работа» слышится скрип ножа о точило. Саше нужны деньги на операцию матери, но брат предлагает не грузы разгружать — а забирать. Первый выстрел, первый труп, первый звонок в милицию, который так и не поступил…

Но чем глубже Саша погружается в паутину «дел», тем чаще ловит взгляды братских подчинённых — пустые, будто их владельцы уже продали души по акции. А в кармане Виктора мелькает фотография, где Саша, 16-летний, целится из отцовского ружья — будто мишень уже тогда выбрана.

Образы:
— Кожаная куртка Виктора, пахнущая бензином и апельсиновым одеколоном, будто смесь взрывчатки и надежды.
— Старый магнитофон в их детской, который теперь крутит кассеты с переговорами, записанными на плёнку.

Повороты:
— Соседка-старушка, всегда делившаяся молоком, вдруг крестит Сашу дрожащей рукой, словно провожая на расстрел.
— В ящике брата — конверт с его, Сашиной, фотографией и пометкой «страховка».

Вопрос:
Сможет ли Саша вырваться из этой игры, где даже родная кровь течёт по правилам чужих ставок, или станет очередной гильзой в обойме братского расчета?