Шестое чувство (1999)

Филадельфия, конец 90-х. Город дышит осенним холодом, а девятилетний Коул в красной толстовке с капюшоном вечно замирает у старых дверей, будто прислушиваясь к шепотам, от которых стынет стекло в окнах. Он не боится темноты — он боится того, что в ней *движется*. Его карманы набиты фигурками святых, но они не помогают. А ещё есть тот психолог с глазами усталого отца, который настойчиво стучится в его жизнь, словно пытаясь замолить какую-то старую вину.

Здесь призраки не скелеты в шкафу — они живут в щелях между плитками в ванной, в скрипе лифта, в дыхании учительницы, которое пахнет мокрым пеплом. Коул учится не дышать, когда они рядом, но они хотят *больше*: просьбы, угрозы, пальцы, царапающие стены его спальни. А психолог, Малкольм, всё глубже вязнет в паутине вопросов: почему мальчик рисует виселицы на обороте школьных тестов? Почему в его доме всегда +13, даже когда батареи горят?

Чем дальше они продвигаются, тем тише становится вокруг. Соседи крестятся, увидев Коула, одноклассники шепчут «псих», а в школьном коридоре однажды появляется надпись мелом: *«Я вижу тебя»*. Малкольм, обычно такой сдержанный, начинает срываться на звонки жене, которая месяцами не берёт трубку. А Коул… Коул узнаёт, что призраки даже не догадываются, что мертвы.

Но как сказать кому-то правду, если она звучит как бред? И как довериться взрослому, чьи руки дрожат, когда он говорит о доверии? Финал — не взрыв, а тихий щелчок замка в голове. После него уже не забудешь, как пахнет страх — смесью ладана и школьного клея.

Сможет ли Коул произнести вслух то, что прячет под толстовкой, — или его голос навсегда останется вмороженным в лёд, как те самые шепоты за дверью?