28 дней (2000)

Лондон. Рассвет.
Пустые улицы, где ветер гонит по асфальту смятые газеты с заголовками «Карантин провален». Сьюзен просыпается в больничной палате — капельницы засохли, мониторы мертвы. На запястье остался браслет: «28 дней». За окном — ни души, только вороны, клюющие что-то в мусорных баках.

Она ищет следы жизни, но натыкается на следы другого рода: разбитые витрины, высохшая кровь на стенах, детская коляска, перевёрнутая у входа в метро. В кармане халата — записка чужым почерком: *«Не кричи. Они слышат»*.

Город стал ловушкой с невидимыми правилами. Днём — тишина, ночью — скрип шин чужих машин, рёв за дверями подвалов. Выжившие, которых она встречает, шепчут о «быстрых» и делятся консервами с истёкшим сроком. Один из них, парень с шрамом через бровь, твердит: *«Мы не герои. Мы — те, кому просто повезло»*.

Чем дальше Сьюзен идёт, тем чаще ловит себя на мысли: а что, если заражённые — не единственная угроза? Встречи с другими группами обрываются выстрелами, а в полумраке аптек кто-то методично сжигает журналы с её фото.

Сможет ли она поверить тем, кто прячет глаза, говоря «это ради твоего блага»? Или её шанс — бежать туда, где Темза впадает в море, пока бензин в украденной машине не кончился, а в радиоэфире не смолк голос, твердящий: *«Не возвращайтесь»*...